Хаос, значит? - 6

[Мэлис Крэш]

Название: Хаос, значит?
Глава №: 6
Автор: Мэлис Крэш и zlenok
Бета отсутствует
Персонажи: Шварц, Вайс, Ями-команда с доктором плюс несколько оригинальных.
Рейтинг: R
Жанр: АУ, кроссовер, стеб
Состояние: закончен
Дисклаймер: Персонажи мне не принадлежат, кроме оригинальных
Предупреждение: вещь несерьезная, но рейтинг не за так стоит
От автора: нагло надеюсь на комменты

6

Тем временем в гостиничном номере секретарь пытался объясниться со своим напарником.
–Да пойми ты, я должен вернуться! От нас скрыли информацию. Я хочу знать причину. Хотя причину-то я как раз знаю! Это все Коноэ – он отлично понимает, на ком держится весь департамент...
–А я что, должен остаться тут совсем один? Ты в своем уме? Тут постоянно отираются какие-то странные личности! – Ватари визжал так, что чуть не сорвал голос. Несмотря на то, что недоразумение со «странными личностями» разрешилось относительно мирно, забыть издевательство над собой Ютака не мог. И на возражения сидящего на плече 003 не реагировал.
–Хватит препираться. Надоело. Все, я в департамент, а ты… просто подожди немного. И не вздумай отлынивать от работы. Наше дело тут еще не закончено! Кстати – не забудь съездить в больницу к Тсузуки – мало ли, вдруг у него есть для нас новости. Я просто выясню все и вернусь.
–Это разве не против правил – оставлять напарника одного в Чиджоу? – не успокаивался ученый.
–Останешься с бывшим напарником, – Сейчиро указал взглядом на сову.
Ютака даже рот не успел раскрыть, как Тацуми пропал из виду.
–Как грубо…– проворчал Ватари и посмотрел на часы. Пора было собираться в больницу, пока не закончилось приемное время.
Ютака бережно посадил совенка в карман своего халата, взял коробочку пирожных с кремом… и не только. «Нужно же на ком-то опробовать мой новый эликсир, не зря же добру пропадать. Если мой эксперимент удастся, то это будет огромным вкладом в науку! Представляю, как удивятся доктора, когда вместо Тсузуки обнаружат в палате симпатичную девушку!» – думал Ватари, спускаясь вниз по лестнице. Лифт еще не отремонтировали, и по этому случаю Ютака еще раз высказался в адрес Тацуми и его хронической буфогенной асфиксии.
До больницы ученый добрался без приключений, а памятное кафе на всякий случай обошел десятой дорогой. Он вошел в здание и направился прямиком в регистратуру – узнать, в какой палате лежит Асато Тсузуки. Почему-то никто не удосужился остановить типа весьма странной наружности, и он беспрепятственно дошел до палаты, где лежал шинигами. Ватари тихонько приоткрыл дверь и заглянул в помещение. На одной из двух кроватей сидел Тсузуки с каким-то мальчиком. Они слушали музыку.
Увидев своего друга, Ютака ворвался в палату, словно бешеный вихрь.
–Тсузуки! Я так соскучился! – выкрикнул он.
–Ватари! Вы что – решили ходить ко мне по очереди? – воскликнул удивленный шинигами.
Ученому словно наступили на любимую мозоль.
–Ты представляешь – этот хам Тацуми бросил меня в этом притоне, а сам отправился в департамент. Видишь ли, правду от него скрыли, – хмыкнул Ватари.
–Ты пришел меня навестить или на напарника жаловаться? – спросил Асато, вытаскивая из уха наушник.
Ютака смутился и тут вовремя вспомнил про пирожные.
–Тсузуки, смотри, я тебе сладенького принес! – Ватари одарил Асато такой солнечной улыбкой, что тот сразу заподозрил неладное.
–А с какой начинкой? – осторожно поинтересовался Тсузуки.
–С кремом, – ответил Ватари. – Думаю, тебе понравится!
–Тсузуки-сан, а ты разве такие ешь? – мальчик, похоже, намеревался включиться в разговор. Во всяком случае, он выключил свой плеер. – Ты же те, которые доктор принес, даже не трогал...
Тсузуки слегка изменился в лице, но тут же взял себя в руки и беззаботно улыбнулся:
–Да ну, они, наверное, диетические были. Совсем не сладкие!
–Асато, ты что, очаровал медперсонал настолько, что тебе доктора пирожные носят? – удивился Ватари, и спохватившись, спросил: – А что это за мальчик?
–Меня зовут Рей, – инициативный ребенок ответил самостоятельно, не дожидаясь, пока заговорит снова замерший Тсузуки. – Юраме Рей...
Ученый уставился сначала на Рея, потом на Тсузуки. Последний сделал ему страшные глаза, и Ватари, с трудом поборов свои эмоции, сказал:
–Тсузуки-сан… давай выйдем на минуточку.
Едва они вышли из палаты, Ватари сразу наехал на сотрудника:
–Ты чего раньше не сказал, что лежишь с ним в одной палате?
– Нечего было пялиться на ребенка так, будто привидение увидел! – парировал Тсузуки.
–Да меня чуть удар не хватил, когда он имя и фамилию назвал! Кстати – чего это он? – удивленно спросил ученый.
–Не знаю. Наверное, школьная привычка, – пожал плечами Асато, – он же еще совсем ребенок.
–Да уж… ребенок… – задумчиво сказал Ватари, – вот над таким как раз парочку экспериментов не мешало бы поставить...
–Эй! Ты чего? – опешил Тсузуки.
–Да ничего… одной науки ради, – ответил Ютака. – Он же уникальный, вроде тебя... А я его совсем иначе представлял.
–Я тоже, – Асато покосился в сторону двери палаты. – Слушай, что это ты тогда нес насчет его силы?
–Чистую правду! – развел руками Ватари. – За ним уже давно наблюдали... после того, как его мать отказалась. Но я больше ничего не знаю!
–Понятно, – Тсузуки скрипнул зубами. – А что там от Тацуми скрыли? По нашему делу?
–Да непонятное что-то. Какая-то странная личность с паранормальными способностями образовалась. Ты представь – на нее даже тени секретаря не подействовали. Тацуми, по-видимому, считает, что скоро конец света, – ответил Ютака.
–Конечно, раз уж на него управа нашлась, – Асато вспомнил собственный позорный бой с Контоном, – так сразу – конец света...
–Ага. Конец света и шеф Коноэ в заговоре против нашего уважаемого секретаря. Да у него явная мания величия, – снова завелся Ватари. – Ты представляешь – сегодня он заявил, что на нем весь департамент держится!
–Он такое и раньше говорил, – Тсузуки криво усмехнулся. – А куда вы Хисоку дели?
Ватари собрался было соврать, что мальчика отослали в Мейфу еще вчера, но тут за спиной коллеги показалась фигура, не узнать которую было физически невозможно.
–Что, Тсузуки-кун, нарушаешь режим? – Мураки хозяйским жестом приобнял Асато.
«Ничего себе… А этот что здесь делает? Хотя, скорей всего, это как раз вполне понятно, эта сволочь плюс ко всему еще и отличный доктор. Но какого черта он ведет себя так, будто они с Тсузуки друзья детства?»
Асато покраснел и попытался отстраниться. Создавалось впечатление, что он не хочет обидеть или разозлить Мураки, но прикосновение доктора ему все равно неприятно.
–Вижу, что тебе стало намного лучше, – Мураки пресек поползновение шинигами и чуть сильнее прижал его к себе. – Не познакомишь меня с твоей... или, вернее, твоим коллегой?
«Каков нахал… он так прижал к себе Тсузуки, будто это – его законная жена. И какого черта этот идиот молчал о том, что здесь работает Мураки? Тацуми давно бы с ним разобрался!»
–Ютака Ватари, – сквозь зубы процедил Асато, но попыток освободиться больше не предпринимал.
–Я не знал, что вы тут работаете, – наконец сказал Ватари. В это время 003 проснулся, вылетел из кармана халата и принялся дергать ученого за волосы.
–Меня специально пригласили, – доктор чуть отодвинул Тсузуки в сторону. – Очень интересный случай...
Отвлекшись на слова Мураки и надоедливую сову, Ютака пропустил быстрое движение доктора и заметил иглу шприца, воткнувшегося в бедро, слишком поздно. Уже по факту...
Мураки поймал Ватари, не дав ему упасть на пол. Это ученый еще успел отметить краем теряемого сознания.

«Ну вот, еще не хватало, чтобы Ютака рассказал обо всем Тацуми. Тогда Рея точно не спасти! – с нарастающим чувством отчаяния подумал Тсузуки, наблюдая за маневрами Мураки. – Что он творит?»
Доктор сделал какое-то движение рукой, и через несколько секунд подхватил падающего Ватари.
–Мураки! Ну зачем ты? Тебе что, мало меня одного? – горестно воскликнул Асато.
–Ты подаешь мне интересную идею, Тсузуки-кун, – доктор закинул руку Ютаки на свое плечо. – Но я подумаю об этом позже. Подержи пока его питомца...
Шинигами послушно поймал 003. Совенок клюнул предателя в палец, но этим и ограничился.
«Зачем он так с Ватари? Это же самый милый шинигами во всем департаменте! Когда про свои эксперименты не думает... Ой, 003, зачем?! Хотя ты прав... Ты пытался защитить своего друга, а я... просто подлец! Еще и идею подал этому извращенцу», – подумал шинигами и опустил голову.
До кабинета дошли быстро и молча. Доктор устроил Ватари на кушетке, а Тсузуки предложил стул. Асато сел, продолжая держать в руках птицу. 003 возмущенно вертел головой.
–Я хотел с тобой поговорить, Тсузуки-кун, – доктор сел напротив. Асато мысленно порадовался, что между ним и этим подонком пока что остается стол. – Догадываешься, о чем?
–О чем? – насторожился шинигами. «Чего еще ему от меня надо? Я вроде сделал все, что мог...» Подсознание подкидывало какие-то картинки... Вот они с Мураки в ванной комнате... укол... еле ощутимая боль. Что было дальше – Тсузуки не помнил. Только вот сразу после пробуждения он увидел, что Рей наконец-то пришел в себя, а боль от унижения куда-то подевалась. Пока что он не связывал эти события, но теперь все это казалось ему странным. – Ты о том уколе? Что это было, Мураки?
–Я подумал, что ты не откажешься помочь своему маленькому другу, – доктор сверкнул искусственным глазом. – Теперь вы связаны. И те неприятные эмоции, от которых ты так страдал, испытывает он...
–Бакаяро! – Асато выпустил совенка, вскочил и перегнулся через стол, но дотянуться до Мураки не успел. – Зачем? Я же...
–Сядь и успокойся, – холодно приказал доктор. 003 тем временем занял стратегическую позицию на люстре. – Ты ничего не знаешь об этом мальчике. Рею требуется боль огромной силы, чтобы продолжать жить, но это же и разрушает его тело. Точнее говоря, тот Юраме, которого ты так защищаешь, даже не подозревает об этом. Внутри мальчишки живет демон, и он отчаянно нуждается в пище.
Тсузуки остолбенел. Некоторое время он смотрел на доктора широко раскрытыми глазами, пока не вспомнил, что Мураки очень нравится этот его наивный взгляд. Шинигами посмотрел на лежащего Ватари.
«Что это? Опять ложь, или я действительно могу помочь Рею? Если я могу спасти его хотя бы так, то я готов. Странно, то, что он сказал об одержимости демоном… почему это меня не пугает? Я спасу мальчика любой ценой. Мне все равно, что Юраме никогда об этом не узнает, это только к лучшему...»
–Когда демон голоден, он заставляет мальчишку страдать. Ты видел, что с ним было... Этот демон не может сам по себе забирать чужую боль, но он пытается, – доктор усмехнулся. – Например, заставляет мальчика приходить в чужие кошмары, несмотря на то, что сил для этого у Рея слишком мало. Естественно, вскоре после такой встряски демон чувствует себя еще голоднее и мучает Юраме. Мальчик слишком слаб, чтобы вынести это... Я так и не смог привести его в чувство, пока не подумал о тебе. Тогда я помог его демону взять всю твою боль, и Рей сразу же очнулся. Теперь ты знаешь...
«Пусть хоть так... – устало подумал шинигами, но снова промолчал. – А что было делать? Соглашаться с этим маньяком? Разрешить ему и дальше причинять мне боль? Какая разница, разрешу ли я? Он все равно сделает все, что захочет!»
–Только вот то, что я сделал, лишь дало Юраме дополнительное время, – Мураки придвинулся ближе и чуть наклонился, опершись грудью на стол. – Демону нужно все больше и больше. Рей должен или измениться, объединившись с ним в одно целое, или умереть окончательно. Во втором случае он станет кем-то вроде тебя...
Тсузуки инстинктивно отодвинулся назад вместе со стулом. Он никак не мог переварить слова доктора.
–А в первом – полностью исцелится и сможет жить дальше... Наверстать все, что потерял за годы комы. Повзрослеть. Да, он будет не совсем обычным человеком, но я как-то не могу представить его применяющим силу во вред кому бы то ни было...
«Рею еще совсем рано умирать. Я соглашусь на все, чтобы он смог выздороветь... Но Мураки, кажется, ждет ответа», – лихорадочно думал шинигами.
–Я сделаю все, что нужно, – обреченно сказал он.
–Мне нравится твоя готовность, Тсузуки-кун, – доктор встал и подошел к сидящему Асато. – Я все еще пытаюсь нащупать ответ. В теории я действительно могу помочь мальчику измениться. Но у меня нет возможности ошибиться... только одна попытка. Я должен быть уверен, что сделаю все правильно, – Мураки навис над шинигами, последние слова прошептал ему на ухо: – И еще – что мне никто не будет мешать...

Хисока проснулся в чужой постели с чувством блаженства. Рядом никого не было, но он точно знал, что все случившееся с ним не было сном. Такое ему никогда и не снилось. Эта ночь показалась ему сказкой, сбывшейся мечтой, и дело было совсем не в том, что он стал взрослым. Ощущение безграничного счастья не покидало Куросаки. Он не ошибся – рядом с Наоко ему могло быть только хорошо. Это не было самообманом или ошибкой. Теперь Хисока точно знал, что любовь никогда не бывает ошибкой. Подумать только, а он еще боялся...
Мальчику было настолько хорошо, что он не сразу почувствовал опасность. Поэтому, когда Куросаки увидел Акиру, подошедшего к кровати, было уже поздно предпринимать что-либо. Глаза Контона казались озерцами вселенской тьмы, словно из человекоподобной оболочки смотрел бешеный зверь.
–Что – трудно было устоять? – дрожащим от сдерживаемой ярости голосом спросил Юлаго. – И как – понравилось быть взрослым?
Хисока молчал. Да, он понимал чувства Акиры, вот только… устоять было не просто трудно. Это было невозможно, и Куросаки был уверен, что Контон отлично все понимал. Мальчик хотел посмотреть в глаза Акиры без страха, но ему сразу же стало казаться, что тьма пытается поглотить его, и Хисока отвел взгляд.
–Ее здесь нет... Она не спасет тебя и не прикажет мне поддаться... снова, – Юлаго ощерился, как разозленный хищник. – Ты никогда не сможешь превзойти меня... щенок!
«Вот вам и взрослая жизнь», – пронеслось в голове Хисоки. На щенка он даже не обиделся. На то, чтобы превзойти Акиру – даже не претендовал.
–Я люблю ее, – просто сказал Куросаки. Сказал, хотя знал, чем все это закончится.
–Она никогда не станет твоей, – выдохнул Контон. – Слышишь?
Юлаго вытащил мальчишку из кровати и швырнул на пол. Хисока проехался по ковру, слегка ободрав кожу, и врезался плечом в низкий столик. Шинигами был обнажен и чувствовал себе совершенно беспомощным.
«Такой сильный и такой глупый, – подумал Хисока. – Я и не говорил, что Наоко будет моей. Я просто сказал, что люблю ее». Мальчик с трудом встал на ноги и начал оглядываться в поисках одежды. Не то чтобы он стеснялся Акиры, просто выглядеть беззащитным в его глазах совсем не хотелось.
«А ведь он еще несильно ударил. Он и тогда, в прошлый раз, едва меня коснулся...»
–Я ненавижу тебя, – ладонь Контона потемнела, пальцы слились и начали удлиняться. – Ты не имел никакого права лезть в ее жизнь!
Плеть свистнула в воздухе, опускаясь на плечо Хисоки. Мальчик бросился на пол, но черная лента зацепила его на излете. На коже заалел болезненный ожог. Акира не дал Куросаки опомниться и ударил снова – дважды, крест-накрест. Шинигами едва успел прикрыться руками.
–Почему я не убил тебя тогда? – голос Юлаго перешел в рычание. Мальчик скорчился на ковре. Удары сыпались один за другим, от боли перехватывало дыхание.
Хисока думал, что раны скоро заживут, но по непонятным причинам они и не собирались затягиваться. Странно – мальчик столько лет жил с проклятием Мураки, что, казалось, боль не должна была его страшить. Но ожоги от плети Акиры горели, словно прожигая душу шинигами. К этой боли невозможно было привыкнуть. Но дело было не только в ней. Под взглядом Контона он испытывал почти животный страх.
Мальчик сжался, услышав, как плеть опускается в очередной раз, но удара не последовало.
–Я мог бы превратить тебя в пепел, – процедил сквозь зубы Юлаго. – Только она не поймет меня...
Хисока поднял голову и, пересилив себя, посмотрел на своего мучителя. Прежней злости в нем не было, но все же мальчику хотелось поскорей исчезнуть из поля зрения Акиры. Куросаки силился понять, чего сейчас больше в глазах мага Хаоса – злобы или все-таки боли.
–А если и поймет, то не простит, – Контон опустился в кресло, не отводя взгляда от Хисоки. – Понимаешь?
Мальчик кивнул, тоже не в силах оторвать взгляда от Акиры. Да, может, Контон и уничтожил бы его – труда бы это не составило. «Он не убил меня… потому что тоже любит Мэлис, – подумал Куросаки, – так имею ли я право вмешиваться?»
Мыслей Юлаго шинигами не слышал, ощущая только давящую тьму, но был уверен, что прав. В глубине души Хисока понимал, что ревность мага оправдана, несмотря на перенесенные по его вине страдания. Но подумать о том, чтобы бросить Наоко, мальчик не мог.
–Вставай, – бросил Акира. Почти без злобы. – Только не жди извинений...
Хисока попытался встать с холодного пола, но не смог. Мальчик прикусил губу, с трудом сдерживая стон. Все тело горело, было страшно сделать лишнее движение. Он отвернулся от Контона, чтобы тот не заметил его слабости. Хотя чего уж там… разве Акира не знал силы своего оружия?
Неожиданно Юлаго протянул ему руку.
–Держи. Только не думай, что это знак примирения, – сказал он, – я просто хочу, чтобы ты поднялся.
Мальчик взял Контона за руку и с трудом оторвался от пола.
–Не могу обещать, что это скоро заживет, – безразличным тоном добавил Акира. – Ты слишком сильно меня разозлил.
Хисока еле встал на ноги. Его тело ныло, как один сплошной ожог, но он без страха смотрел на Юлаго. Ему почему-то хотелось поговорить с этим человеком, способным причинить такую боль даже шинигами. Руку мальчик так и не отпустил.
«Ему есть на что злиться. Я даже не знаю, что бы сделал на его месте, – подумал он. – И все же… Наоко и я – мы тоже имеем право выбора». Новый приступ боли заставил шинигами пошатнуться. Мальчику было тяжело дышать, мысли путались. Хисока был на грани обморока, но боль не давала ему забыться.
–И не надо на меня падать, – с холодной иронией заметил Контон. – В твоем возрасте я был не таким слабым...
–Тебя... никто... огненными плетьми... не бил, – с трудом произнес мальчик.
–Почему ты так думаешь? – Акира подтащил шинигами к креслу и помог сесть. Хисока привалился к спинке необожженным боком. – Мои воспитатели были намного суровее.
–Мне тоже не всегда весело было, – буркнул Хисока. Дикая боль по всему телу не могла заглушить память. Он вдруг вспомнил свое детство и темный подвал. Сколько раз он тогда хотел умереть, но никогда не думал, что будет умирать три года в муках.
–Мэл всегда привлекали личности с трагическим прошлым, – похоже, у Юлаго тоже появилось настроение поговорить. – Она еще в детстве обожала собирать животных по ближайшим помойкам. И вручать мне с просьбой пристроить в хорошие руки...
Хисока вспыхнул.
–Нашла тоже, кому живые существа доверить. Лучше бы им умереть на помойке, – ехидно, насколько это вообще было возможно в его положении, произнес мальчик.
–Честно говоря, у меня были мысли насчет заключения договора поставки с китайским рестораном, – Акира усмехнулся. – Но есть такая вещь, как инстинкт самосохранения... Наоко стерла бы меня в порошок в случае чего. Она всегда была очень доброй девочкой, Хисока-тян... Только вот это не помешало ей стать демоном, способным убивать и изощренно мстить.
–Я тебе не ребенок, – огрызнулся Куросаки. «Ага, нашел чем меня запугивать. И вообще, такое впечатление, что он хочет избавиться от соперника. Он просто-напросто ревнует», – подумал Хисока.
–Ах да, ты ведь у нас уже вырос, – Юлаго прошел куда за спинку кресла. По-видимому – к шкафу, потому что вернулся уже с кимоно, судя по размеру, принадлежавшем Наоко. – Прикройся, у тебя зубы стучат... Интересно, твое мнение о Мэл не изменится, когда ты узнаешь, как она отомстила твоему напарнику?
Хисока посмотрел на Контона так, будто готов был убить его.
–Тсузуки… Что с ним? Отвечай! – выкрикнул мальчик и подумал: «Акира не врет… Тсузуки убил ее отца, она вполне могла…»
–Насколько я знаю, он жив, но его это не слишком радует. – Юлаго сел в свое кресло и закинул ногу за ногу. – Она исполнила заветное желание одного небезызвестного тебе врача в обмен на спасение ее младшего братишки. И параллельно отомстила... Наш бой был частью ловушки. Я поддавался, как мог...
«Мураки! Тот сон… это была правда. Нет, только не это… Почему я не пошел в больницу сразу? – отчаянно подумал Хисока. – Так, значит, они спланировали все заранее… и она специально увела меня подальше от больницы. Я даже выбраться отсюда не могу!»
–Вы… вы просто бессердечные твари! – мальчик задохнулся от бессильной злобы. И тут в голове его мелькнула еще одна мысль: «А что, если и это тоже – подвох?» Ему совсем не хотелось верить, что Наоко поступила так с его напарником, но ведь она сама сказала, что ненавидит Тсузуки...
–И учти, этот план придумала она, а не я, – Юлаго был так спокоен... Хисока еще раз попробовал заглянуть в чувства Акиры, но опять наткнулся на темноту. – Ты думаешь, что чем-то мог помочь своему другу? Уже слишком поздно...
Мальчик сжал кулаки.
–Что значит "поздно"? Мураки не мог его убить! – в глазах Хисоки засверкали слезы, – Выпустите меня отсюда!
–Я же сказал, что твой приятель жив, – Контон хищно улыбнулся. – Но он не уйдет с тобой, даже если ты доползешь до клиники. Если я выпущу тебя, ты упадешь сразу за порогом... Может быть, позвонить этому доктору? Он приедет сюда и расскажет тебе обо всем, что уже успел сделать с твоим другом...
–Отпусти меня немедленно! – изо всех сил закричал Хисока и попытался встать, но тут же снова упал в кресло и застонал от боли. – Отпустите меня... Тсузуки, нет... – мальчик уже не старался спрятать слез. У него явно началась истерика.
–А мне казалось, что ты у нас уже слишком взрослый для таких сцен, – Акира снова поднялся с места. На этот раз он взял со стола наполовину полный стакан воды, который с видимым удовольствием вылил на голову Куросаки. – Я не могу тебя отпустить, пока не вернется Мэлис. Но, если будешь и дальше портить мне законный выходной, я просто парализую тебя и уйду. Или действительно позвоню тому доктору, телефон у меня есть...
Хисока мотнул головой и попытался отряхнуться.
–Сволочь, – выдохнул он, – мне теперь вот так и сидеть мокрым? Зачем я вам тут? Поиграли – и хватит. И не смей называть меня ребенком!
Но ответа не последовало. Мальчик еще раз попытался встать, но безрезультатно – у него не хватало сил. Ну что же, во всяком случае он убедился, что Контон его не парализовал. Насчет ожогов Куросаки переживал не так сильно – он ведь шинигами, и рано или поздно все эти раны заживут. Его злило лишь чувство беспомощности.
Что поделаешь… Оставалось только сидеть смирно и ждать Наоко.

Ватари проснулся на кушетке, где его оставил доктор, и первым, что попалось ему на глаза, были Тсузуки и доктор Мураки. Они целовались. Ученый поморгал, но видение не исчезало. «Что они делают? И почему Тсузуки даже не сопротивляется? Неужели ему это нравится?» – подумал Ютака. Он был настолько удивлен, что не мог вымолвить ни слова. Ему оставалось лишь смотреть на эту странную картину.
Совенок 003, увидев, что его друг очнулся, с громким клекотом спикировал на голову Ватари, покусывая его за мочки ушей и путаясь в длинных волосах шинигами. Асато вздрогнул, посмотрел в ту сторону, где лежал Ютака, и отчаянно покраснел. Ученый полусидел на кушетке и с укором смотрел на него.
«Он думает, что я делаю это по своей воле!» – огорченно подумал Тсузуки. По его щеке сползла слеза.
–Что случилось, Тсузуки-кун? – насторожился доктор.
Ватари наконец попытался встать, но не мог пошевелить ногами. Мураки повернулся к нему и сказал:
–Вы уже очнулись, коллега? Онемение конечностей – временное явление, скоро это пройдет.
–Что вы делаете с Асато, Мураки-сан? – поинтересовался Ватари.
–Ах, ты про это… Ну, как видишь, он совсем не против… правда, Тсузуки-кун? – доктор поправил очки и холодно улыбнулся.
«Он поверил Мураки, – огорчился Асато, – почему? Я ведь ненавижу этого человека. Каждое его прикосновение отзывается болью в сердце. Что же, это только на пользу Рею. Пусть Ватари верит во что хочет… лишь бы я смог хоть как-то помочь мальчику», – подумал Тсузуки и посмотрел доктору в глаза.
–Как же я люблю этот твой жалобный взгляд, моя кукла с аметистовыми глазами, – прошептал Мураки и вновь попытался поймать губы шинигами. С койки послышался деликатный кашель.
–Может быть, ты и не заметил, Мураки, но вы здесь не одни! – от злости Ютака вдруг перешел на «ты».
–Пожалуйста, Ватари! Поверь мне, так надо, – простонал Тсузуки.
Однако доктор вдруг отвернулся от Асато и пошел по направлению к койке. Тсузуки остолбенел, вспомнив, как совсем недавно подал Мураки одну «хорошую» идею. «Неужели он сейчас… Какой же я все-таки идиот», – подумал Асато, обхватив голову руками. Но подойдя к кушетке, доктор неожиданно заговорил совсем о другом.
–Ватари-сан, – вежливо начал он, – скажите мне, что вы знаете об одержимости демонами?
–Демонами? О, это весьма интересная тема, – в глазах ученого зажглись искорки, так хорошо знакомые всем работникам департамента. Обычно эти искорки возвещали о скором появлении нового эликсира или еще чего-нибудь в этом роде. По-видимому, доктор попал в цель.
–А вы не хотели бы поработать со мной над одним крайне занятным случаем? – Мураки присел рядом с Ютакой. – Я говорю об одном из моих пациентов, который вас, несомненно, заинтересует...
–И можно будет ставить на нем эксперименты? – выпалил Ватари и тут же осекся.
–Вот уж не ожидал от тебя, Ватари! Да ты друзей готов продать ради того, чтобы было над кем ставить эти идиотские эксперименты! У тебя вообще совесть есть? – возмутился Тсузуки. Его праведный гнев немного отрезвил ученого.
–Вы пытаетесь подкупить меня, доктор? – хитро сверкнул очками Ютака.
–А вы считаете предложение сотрудничества подкупом? – вопросом на вопрос ответил Мураки. – Или же всерьез полагаете, что сможете получить доступ к Юраме иным путем?
–Юраме... – у Ватари вновь загорелись глаза.
–Эй, Ютака! Даже и не думай! Иначе я сейчас на тебе поэкспериментирую! – грозно сказал Тсузуки. Кулаки его были сжаты, и Ватари не хотел испытать на себе их силу.
–Тебе кто-то разрешал говорить? – доктор обернулся к Асато.
–Ты же обещал помочь Рею, а не убить его! Ты просто не знаешь этого сумасшедшего! – попытался объясниться последний.
–У меня просто более широкие взгляды! – оскорбился Ютака.
–Вот именно, – согласился Мураки. – Мне нужен кто-то, способный на оригинальные идеи. Не обещаю, что все они найдут применение... но некоторые – обязательно. Конечно, при одном условии, Ватари-сан. Вы умолчите о том, что видели меня здесь. Или же останетесь здесь. Выбирайте сами...
–Я... согласен... – ответил Ютака.
–Ты что, готов согласиться на такое? Ты хоть понимаешь, с кем связался? – крикнул Тсузуки.
–Наука требует жертв... – изрек ученый.
–Браво, Ватари-кун, – одобрил его доктор. – Так ты остаешься?
–Н-ну, я подумаю над вашим предложением... а пока что, пожалуй, пойду, – сказал Ютака. Ноги он уже в принципе чувствовал, поэтому смог подняться с кушетки. – Обещаю, что буду молчать...
–Конечно, будешь, – доктор перехватил направлявшегося к выходу ученого, развернул лицом к себе и заглянул в глаза. – Ты даже не вспомнишь о нашей беседе... пока не вернешься сюда.

Ватари вернулся в гостиницу в хорошем настроении. «Надо же, как повезло – и друга проведал, и пирожные с начинкой ему передал, здорово! Но как же я устал… надо бы поспать», – подумал ученый.
Войдя в номер, он увидел Тацуми.
–А, это ты, предатель, – высказался Ютака, с трудом подавив зевок, – ну что, прогулялся в Мейфу? Выяснил, почему тебя не известили?
Тацуми не обратил на ерничанье напарника ни малейшего внимания. Ватари забрался на ближайшую кровать и обняв колени уставился на секретаря. «Хоть бы спросил, как мы тут с 003 без него справлялись», – обиженно подумал ученый. Глаза сами закрывались от усталости.
–Я тоже рад тебя видеть, Ватари-сан, – серьезно сказал секретарь, – и я кое-что действительно выяснил.
–Угу, рассказывай, – проронил сквозь сон Ютака.
–Так вот, – продолжил Сейчиро, – я устроил шефу небольшой разнос за сокрытие информации, и он кое-что рассказал. Оказывается, в департаменте догадывались о пришествии той… девушки, но были уверены, что это произойдет не сейчас, а намного позже.
Ватари широко раскрыл глаза, все еще силясь понять, о чем там толкует напарник, но тут же положил голову на колени и снова задремал. Однако слова секретаря все-таки прорывались к наполовину спящему сознанию.
–Юраме считали будущим оружием против сил Хаоса. Решили, что этот мальчик, став одним из нас, сможет противостоять им, – продолжал свою речь секретарь. – Ватари, ты меня слышишь?
–Да-да, – сказал ученый, и открыл глаза. Правда, всего на миг… Через полсекунды он уже провалился в глубокий сон.
Тацуми продолжал:
–Ты же знаешь, что это не простой ребенок. Жаль, что его мать была против… Ватари, ты спишь? Эй, Ютака! Ну и ладно… опять пропустил самое интересное.
«Вот всегда он так. Я ему все рассказывай, а сам этот чудик сидит и молчит. Интересно, он хоть к Тсузуки-то сходил? Впрочем… думаю, если бы там что-то произошло, то он выдал бы все новости в первую очередь, – подумал секретарь и сел на вторую кровать. – Как же нам быть с Хисокой? Понятия не имею, где его разыскивать, но, кажется, он крепко влип. От этой девушки он просто так не отделается, и судя по тому, как ловко она его обработала – ему даже не захочется от нее уходить, – Тацуми лег, положив руки за голову. – Почему мы выпустили из поля зрения дочь Аои? Вот вечно так... сначала создаем себе проблемы, потом с ними героически боремся!»
Секретарь повернул голову к напарнику. Тот мирно посапывал. «Чего это он спит? Вечно отлынивает от работы, хуже Тсузуки стал…»
–Ватари! Хватит дрыхнуть! Рассказывай – ты в клинику ходил? – громко сказал Тацуми.
–Угу, – ответил Ютака, с трудом разлепив веки.
–С Тсузуки все в порядке? А то Хисока столько всего наговорил, – секретарь, видимо, был не на шутку обеспокоен.
–Да все с ним в порядке, – отмахнулся Ватари. – Я к нему в палату зашел… они с соседом музыку слушали… Ксо, Тацуми… я почти ничего не помню! – Ютака аж подскочил на кровати.
–Как это – не помнишь? – удивился секретарь.
–Да вот так! – у напарника был такой жалкий вид, что Сейчиро на миг замолчал. – Каша какая-то в голове... Помню, как пирожные передавал... а его сосед сказал, что Тсузуки уже персонал сладости носит... и все! Как отрезало!
–Стой, а зачем ты вообще в палату потащился? И как тебя вообще туда пустили? Ты должен был встретиться с ним в комнате для посетителей, – сказал Тацуми.
–Ну, не знаю. Меня никто и не спросил, зачем я туда пошел, – ответил ученый, потирая лоб.
–Ватари, ну-ка подумай хорошенько. Может, ты съел что-нибудь, от чего могло так снести крышу? Ты… ты случайно не решил опробовать свое зелье на себе? – секретарь подозрительно взглянул на напарника.
–Нет, пить я его не пил. Разве что нанюхался испарений, – предположил Ютака.
–Ну, положим, нанюхались их мы все, – Сейчиро передернуло. – Но на меня не подействовало...
«Кажется, мне самому придется сходить к Асато… вот ведь люди – ничего им нельзя доверить! Все приходится делать самому. И это сразу после того, как я оббегал чуть ли не все Мейфу», – устало подумал секретарь.
–И еще мне почему-то хочется туда вернуться, – Ватари снял очки. – Как будто я там что-то ценное оставил...
–Голову, – не удержался Тацуми. – И, подозреваю, свои экспериментальные пирожные. Ты не подумал, как я буду смотреть в глаза Тсузуки, если он их действительно съел?
–Конечно, съел... И дал мне по морде, – Ютака зажмурился, пытаясь поймать ускользающий кадрик – что-то кричащий Асато, видимый в непривычном ракурсе. – Причем так, что у меня память отшибло. Ерунда какая-то. И в сон клонит...
«Все интересней и интересней, – подумал секретарь и посмотрел на часы, – надо будет обязательно сходить к Тсузуки. Что-то мне подсказывает, что не все так просто. Да и в избирательной амнезии моего напарника нет ничего хорошего»

–Так, по-видимому, придется отложить наши дела на вечер, Тсузуки-сан, – сказал доктор, когда дверь за Ватари закрылась. – Я провожу тебя до палаты, а то вечно ты вляпываешься в какие-нибудь неприятности, – Мураки улыбнулся и взял шинигами за руку. Тсузуки подумал, что доктор только проводит его до двери, но ошибся. Мураки зашел в палату и сказал:
–Рей, ты пойдешь со мной… на осмотр.
«Неужели он собирается сделать с мальчиком то, что не получилось со мной? Но… он же обещал мне, что вечером... Нет, это ему ни к чему. Наверное, он на самом деле решил осмотреть Рея», – успокоил себя Тсузуки.
Хлопнула дверь. Без Юраме в палате стало как будто темнее, хотя солнце еще не зашло. Асато подошел к кровати мальчика – там лежал на одеяле оставленный плеер.
Тсузуки прикусил губу – вспомнились строчки из песни Тенши. Отец Рея действительно обладал ангельским голосом, но достоинства его творений этим не ограничивались... Тенши пел преимущественно о любви – утраченной, неразделенной, вызывающей боль...
Если завтра для меня не наступит, вспомнишь ли о моей любви? Улыбнешься ли ты новому утру, зная, что я с собой творил?
То ли песня, то ли собственные мысли шинигами... Словно Тенши Юраме знал, на что кто-то будет готов ради его сына. Хотя все более чем понятно. Он писал это для женщины, которая стала матерью Рея...
Я хотел бы защитить тебя, только ты не будешь об этом знать... Если завтра станет днем моей боли, я лишь стисну зубы – опять...
Глаза шинигами наполнились слезами. «Я сделаю все для тебя, малыш… скоро ты поправишься, обещаю. Ты будешь жить, чего бы мне это ни стоило», – Тсузуки пересел на свою кровать и постарался морально подготовиться к встрече с Мураки. Вечер обещал быть незабываемым, причем в худшем смысле этого слова. Но Тсузуки не страшна была боль. Ведь чем хуже будет ему – тем легче станет Рею. И да будет так.
В дверь вежливо постучались. В палату вошла медсестра.
–Асато-сан, к вам посетитель.
–Хорошо… сейчас иду, – сказал Тсузуки, подумав: «Кто это может быть? Ватари сегодня уже приходил». Шинигами мысленно подготовился ко всему и вошел в комнату для посетителей. Там его ждал секретарь.
–Привет, Тацуми! – с порога выкрикнул Асато и изобразил на лице радостную улыбку. Сейчиро вдруг вспомнил, что не захватил пирожных. «Ничего страшного. Ютака уже накормил его. И вообще – экономия прежде всего», – успокоил себя секретарь.
–Привет, Тсузуки. Я зашел проведать тебя, – сказал он.
–А… ну… ко мне сегодня уже Ватари заходил! – все так же радостно сообщил Асато и завилял пушистым хвостиком. – Он сказал, что у тебя дела в Мейфу, и что ты пошел что-то там выяснять.
–Да, похоже, у нас небольшие проблемы, но об этом потом. Ты представляешь – этот идиот Ютака не помнит почти ничего из вашей встречи. Я пришел узнать, все ли у тебя в порядке, – ответил Сейчиро.
–Все замечательно. Я продолжаю разговаривать с Реем. Думаю, скоро я расскажу ему всю правду, – сказал шинигами, – а что там в Мейфу? И… как там мой напарник?
–Не хочу тебя пугать, Тсузуки-сан, но, кажется, намечается конец света. Кто-то вызвал сюда демона Хаоса, и наши проморгали это знаменательное событие. Что касается Хисоки… мы отправили его в Мейфу, – без труда солгал Тацуми. – От греха подальше...
–Конец света? Что за сказки? – удивился Тсузуки.
–И вовсе не сказки. Впрочем, там видно будет. А какие у тебя соображения на счет амнезии Ватари? – секретарь пытливо заглянул в глаза своего бывшего напарника.
–Слушай… А может он того… слишком увлекся этими своими эликсирами? – выдал «предположение» Тсузуки. Не говорить же, что его доктор загипнотизировал!
–Кстати об эликсирах... Ты там после его пирожных ничего особенного не чувствуешь? – голос Сейчиро прозвучал немного обеспокоено.
–Нет, нормальные пирожные, свежие… Кстати, ты бы тоже мог принести что-нибудь, – Тсузуки нахмурился, но тут же снова улыбнулся.
«Да не трогал я их... Но тебе об этом знать не обязательно! Еще подозревать начнешь...»
–На тебя денег не напасешься, – Тацуми снова обругал себя за уверенное продвижение в сторону паранойи. Но... лучше перестраховаться, чем повторить подвиг коллег-головотяпов. – Послушай, у тебя здесь и сейчас – самый важный участок. Рей должен стать одним из нас как можно скорее, а иначе мир действительно рухнет.
В голове шинигами все перепуталось. «Нельзя допустить, чтобы Тацуми узнал, что я хочу помочь Рею, ведь тогда секретарь просто-напросто заменит меня кем-нибудь другим, и мальчику точно не жить», – испуганно подумал он, а вслух сказал:
–Тацуми… Я сделаю все от меня зависящее, чтобы Рей попал в наши ряды как можно скорей.
–Что же, постарайся, Тсузуки-сан, – ответил секретарь и, еще раз внимательно посмотрев на Асато, встал с дивана.
–Уже уходишь? – с сожалением спросил Тсузуки.
–Да, мне пора, – ответил Сейчиро, – не скучай… я еще зайду на днях. Если ты не справишься раньше.

@темы: Weiss Kreuz (Белый Крест), Yami no Matsuei (Потомки Тьмы), R, Фанфики

Comments

[Такаги Курэмидзу]

–Я сделаю все, что нужно, – обреченно сказал он.
–Мне нравится твоя готовность, Тсузуки-кун, – доктор встал и подошел к сидящему Асато. – Я все еще пытаюсь нащупать ответ. В теории я действительно могу помочь мальчику измениться. Но у меня нет возможности ошибиться... только одна попытка. Я должен быть уверен, что сделаю все правильно, – Мураки навис над шинигами, последние слова прошептал ему на ухо: – И еще – что мне никто не будет мешать...

Бедный Асато... Мэл, спасибо, что продолжаешь выкладку!

[Мэлис Крэш]

Айя Юкимура
Да, здесь бедный шинигами действительно мучается...