Ты им нужен живой, оловянный солдат.
Автор: Айя Юкимура
Фэндом: Weiss Kreuz
Жанр: angst, romance
Пейринг: Шульдих/Наги
Рейтинг: G
Размер: мини
Статус: закончен
Содержание: двое беглецов в маленькой квартире, ночь и ожидание самого худшего – потери собственной личности… о чем можно думать в такую ночь? О многом, поверьте…
Дисклеймер: герои не мои. Трава моя, согласна.
Предупреждение: AU, ООС, POV Шульдиха. Писалось в двенадцатом часу ночи при свете монитора и чашке кофе.
Размещение: только с разрешения автора
От автора: это называется – поиграли в ролевку по Weiss Kreuz… в общем, не стреляйте в пианиста – он играет, как умеет.
читать дальшеНочь давно уже накрыла Токио черным шелковым плащом, заставляя сонно клевать носом даже самых отъявленных трудоголиков, гася свет мониторов сидящих в Интернете, навевая сны. Наги, похоже, тоже спит, измотанный непростым днем – днем нашего побега.
Я потрепал по волосам доверчиво пристроившегося ко мне чибика. Тот заворчал, но, по-моему, лишь реагируя на прозвище, которое он скоро будет распознавать так же легко, как отлаженная его стараниями система – вирусы. Ну не злись, Наги, кто же виноват, что это прозвище тебе так идет? Чибик ты и есть чибик… хотя не могу не признать твою совсем недетскую смелость.
Трудно сказать, кто из нас был в большем шоке – я, убив нашего пророка собственными руками, или ты – придя из школы и застав меня в какой-то апатии возле тела. Странно, я не был напуган, просто ничего не соображал. А вот ты здорово перепугался…
Ты верно угадал, чиби – я убил нашего лидера из-за тебя. Точнее, из-за того, что он угрожал твоей безопасности, верно сообразив, чем можно привести к покорности вышедшего из-под контроля телепата. Любимые игрушки не хочется терять, верно, Кроуфорд? Только вот ты не учел, что у этой игрушки всегда был свой взгляд на то, что ты со мной делаешь… я пытался защищаться как мог, сопротивлялся, зная, что это бесполезно, стараясь сохранить хотя бы остатки гордости…
Ты решил устранить Наги, поняв, что он становится для меня кем-то большим, чем просто «чибик»? Да, наш вундеркинд смог помочь мне осознать то, что нужно было понять гораздо раньше – чем больше я тебе позволяю, тем больше тебе хочется. Мне просто надоело бояться, вот и все.
Наги чуть нахмурился во сне, и я легонько коснулся губами его виска, стараясь успокоить. В общем-то нужно было спать и мне, но я боялся. Боялся заснуть и проснуться уже не тем, кто я сейчас. Боялся потерять разум и навредить спящему рядом со мной юноше. Во сне, когда взгляд Наги, так пугавший многих, исчез, он казался почти обычным мальчиком. Наш чибик все-таки своеобразно красив… той неброской красотой, что напоминает мне ноябрь… такой же мрачновато-поэтичный…
Ты сказал, что любишь меня, чиби… если честно, для меня это было чуть ли не большим шоком, чем все, что было в этот день. Я никогда не думал о том, что меня можно полюбить – ехидного, насмешливого телепата… ласкового убийцу, как меня называли в Розенкройц… упрямую игрушку Кроуфорда… Наверно, я просто никогда не рассматривал ситуацию с этой точки зрения. Может, я бы раньше понял, что чем-то тебя привлек. А иначе отчего ты защищал меня как умел, не позволяя пророку зайти совсем уж далеко в своей игре? Рядом с ним я ощущал боль, страх, одиночество… все, что угодно со знаком минус. Рядом с тобой, Наги – покой и тепло.
А еще – тишину…
…Хрупкий покой ложился тонким одеялом на двух замерших на постели людей – рыжего синеглазого парня, чуть сощуренным взглядом смотревшего в темноту за окном, и черноволосого мальчика лет шестнадцати, доверчиво прижавшегося к обнявшему его телепату. Ничего в этой странной картинке не было… как будто. Но эти двое выглядели более близкими, чем друзья… куда более близкими… Рыжик ласково гладил мальчика по волосам, легонько теребил аккуратное ухо, открытое растрепанной черной шевелюрой.
- Я не брошу тебя, Наги… - прошептал Шульдих, мешая немецкие и японские слова. – Не бойся этого… я ни за что тебя не брошу… Знаешь, я так боюсь вернуться в темноту и холод Зова Гончих… будь они прокляты, ищейки Эстет! – в синих глазах сверкнул опасный огонек. – Ты меня уже вытащил однажды, Наги… заставил вспомнить, что я не игрушка… и я тебя не брошу. Никогда. Ни за что.
Наги крепче обнял Шульдиха, словно чувствуя его тревогу сквозь сон. Да так оно, скорее всего и было. Одна ночь на двоих, она укутала их обоих теплом взаимного доверия и ощущения родной души рядом, соединила тех, кто не верил никому, кроме себя. Телепат и себе-то не всегда верил – слишком многое он брал от других, читая их мысли, трудно было понять, что его, а что привнесенное. Мысли чиби он никогда не читал специально, только улавливал иногда, когда Наги слишком сильно волновался. Это тоже было своеобразным знаком доверия со стороны телепата.
…Доверие… когда оно появилось? Когда ты защитил меня, Наги? Или раньше? Не знаю. К издевательствам за время обучения в Розенкройц можно привыкнуть, но там был шанс хотя бы улизнуть, увернуться от этого. Здесь – нет. Когда живешь в одном доме, то уворачиваться и прятаться становится сложнее в тысячу раз. Пришлось смириться, научиться терпеть, понять, что для очередной игры достаточно самого мелкого, незначительного повода вроде курения в комнате. Знаешь, Наги, мне было легче, когда пророк просто причинял мне боль, ломал мое сопротивление, превращал в игрушку, используя тот факт, что он сильнее физически. Когда он был со мной ласков – мне становилось трудно дышать от осознания простого факта, что это только прелюдия. А ему, похоже, нравилось видеть мое понимание и страх… хотя боялся я его только в самом начале. Потом мне было просто плохо и больно…
Теплый спящий клубок в руках Шульдиха казался таким мирным… если не знать, что для Наги устроить землетрясение на половину Токио – задачка на пять минут. А испортить полочку в комнате, заставив ее упасть точно на пророка – и вовсе упражнение для начальных классов. Тогда Наги своими действиями по сути спас рыжика от очередного унижения. Меньше всего на свете телепат хотел, чтобы Наоэ знал, что с ним делает Кроуфорд, как издевается, и раньше это удавалось – большую часть дня телекинетик проводил в школе, а оставшееся время – у себя в комнате за компьютером. Но жить в одном доме и не знать ничего было невозможно, даже несмотря на то, что телепат прекрасно умел скрывать то, что хотел скрыть.
…Нет, Наги, все это уже в прошлом. Странно, но тебе я доверяюсь без колебаний, и дело даже не в том, что мы в одной лодке, и Эстет ищет нас обоих. Просто я знаю, что ты не оттолкнешь это доверие, как не оттолкнул меня, узнав, кем я едва не стал. С бывшей ищейкой Эстет может не просто неприятно находиться рядом, это еще и опасно. Именно поэтому я сейчас не сплю, а нервы стонут от напряжения, точно гитарные струны, натянутые до предела. Я уже ощущаю, как Гончие собираются на очередное задание, чувствую их так ярко и четко, как может чувствовать только собрат. И я знаю, что твоя и моя безопасность и способность защищаться во многом зависят от того, смогу я переломить в себе холод и темноту, или поддамся им.
Тёмные ночи Токио, воспоминания, невольно приходящие вновь… мой последний разговор с пророком, его просьба не убивать… я мог бы превратить его в свою игрушку, отплатить за всю боль и унижение, которые я принял от него за четыре года. Мог бы заставить выполнить любой мой приказ, любую прихоть, мог бы издеваться и унижать, заставить умолять о пощаде… мог бы. Но не стал. Зачем? Мне было просто противно слышать его просьбы. Ты так и не научился проигрывать, Кроуфорд.
Черные пряди мягко пружинят под пальцами. Я снова и снова перебираю волосы доверчиво прильнувшего ко мне чибика. Любит… так он сказал. И я ему верю. Жаль, что пока не могу сказать того же. А умею ли я любить? Не знаю. Но если нет – я научусь. Я никогда не был пророком, но сейчас я чувствую, что наши судьбы связаны так крепко, как только можно. И это не то, что мы в одной команде. Даже окажись мы противниками, мы все равно будем связаны. Не знаю, отчего, но ощущаю, что это так.
Это похоже на теплый ветер, гладящий по лицу, дарящий не колючий жар летнего городского полдня, а растворяющий в себе боль и слезы. Mastermind не умеет плакать… улыбка коснулась губ. Просто никто не видел моих слез. Оно и к лучшему.
Твое доверие тоже имеет свой образ. Тонкие теплые пальцы на моем запястье, сжимающиеся с неожиданной силой, удерживающие меня здесь, заставляющие остаться самим собой. Не Гончей, не ищейкой Эстет – телепатом по прозвищу Шульдих. И откуда ты узнал, как меня зовут по-настоящему?
Впрочем, это неважно. Ты знаешь это имя – значит, так и должно быть.
Тёмная прохлада ночи укутывает Токио шелковым плащом, растворяет в себе боль и радость, смех и слёзы, тоску и веселье, смерть и жизнь. Где-то в своём цветочном магазинчике спят Вайсс – все, кроме мающегося от бессонницы Айи. Где-то тихо попискивают аппараты, живя за лежащую на кровати тринадцатилетнюю девочку – все еще тринадцатилетнюю, несмотря на прошедшие годы. Где-то шумят моторами машины. Где-то еще не спят, безоглядно смеясь своему хрупкому недолгому счастью, влюбленные.
Всего этого нет для двух человек, лежащих сейчас на кровати в крохотной квартире. Двух беглецов, ловящих короткие мгновения покоя. Рыжик ласково перебирает пряди черных волос прижимающегося к нему телекинетика, и что-то в этом вроде бы таком невинном жесте подсказывает, что это далеко не дружеская ласка. Они замерли в своем маленьком мире, двое Шварц, выбирающих в этот миг свою судьбу – остаться вместе. Быть рядом. Запомнить, что такое любовь – начинающаяся сейчас любовь, новая история двух человек, раскрывающих друг другу свое сердце.
…Эта ночь – одна на двоих, Наги. Наша общая ночь.
Фэндом: Weiss Kreuz
Жанр: angst, romance
Пейринг: Шульдих/Наги
Рейтинг: G
Размер: мини
Статус: закончен
Содержание: двое беглецов в маленькой квартире, ночь и ожидание самого худшего – потери собственной личности… о чем можно думать в такую ночь? О многом, поверьте…
Дисклеймер: герои не мои. Трава моя, согласна.
Предупреждение: AU, ООС, POV Шульдиха. Писалось в двенадцатом часу ночи при свете монитора и чашке кофе.
Размещение: только с разрешения автора
От автора: это называется – поиграли в ролевку по Weiss Kreuz… в общем, не стреляйте в пианиста – он играет, как умеет.
читать дальшеНочь давно уже накрыла Токио черным шелковым плащом, заставляя сонно клевать носом даже самых отъявленных трудоголиков, гася свет мониторов сидящих в Интернете, навевая сны. Наги, похоже, тоже спит, измотанный непростым днем – днем нашего побега.
Я потрепал по волосам доверчиво пристроившегося ко мне чибика. Тот заворчал, но, по-моему, лишь реагируя на прозвище, которое он скоро будет распознавать так же легко, как отлаженная его стараниями система – вирусы. Ну не злись, Наги, кто же виноват, что это прозвище тебе так идет? Чибик ты и есть чибик… хотя не могу не признать твою совсем недетскую смелость.
Трудно сказать, кто из нас был в большем шоке – я, убив нашего пророка собственными руками, или ты – придя из школы и застав меня в какой-то апатии возле тела. Странно, я не был напуган, просто ничего не соображал. А вот ты здорово перепугался…
Ты верно угадал, чиби – я убил нашего лидера из-за тебя. Точнее, из-за того, что он угрожал твоей безопасности, верно сообразив, чем можно привести к покорности вышедшего из-под контроля телепата. Любимые игрушки не хочется терять, верно, Кроуфорд? Только вот ты не учел, что у этой игрушки всегда был свой взгляд на то, что ты со мной делаешь… я пытался защищаться как мог, сопротивлялся, зная, что это бесполезно, стараясь сохранить хотя бы остатки гордости…
Ты решил устранить Наги, поняв, что он становится для меня кем-то большим, чем просто «чибик»? Да, наш вундеркинд смог помочь мне осознать то, что нужно было понять гораздо раньше – чем больше я тебе позволяю, тем больше тебе хочется. Мне просто надоело бояться, вот и все.
Наги чуть нахмурился во сне, и я легонько коснулся губами его виска, стараясь успокоить. В общем-то нужно было спать и мне, но я боялся. Боялся заснуть и проснуться уже не тем, кто я сейчас. Боялся потерять разум и навредить спящему рядом со мной юноше. Во сне, когда взгляд Наги, так пугавший многих, исчез, он казался почти обычным мальчиком. Наш чибик все-таки своеобразно красив… той неброской красотой, что напоминает мне ноябрь… такой же мрачновато-поэтичный…
Ты сказал, что любишь меня, чиби… если честно, для меня это было чуть ли не большим шоком, чем все, что было в этот день. Я никогда не думал о том, что меня можно полюбить – ехидного, насмешливого телепата… ласкового убийцу, как меня называли в Розенкройц… упрямую игрушку Кроуфорда… Наверно, я просто никогда не рассматривал ситуацию с этой точки зрения. Может, я бы раньше понял, что чем-то тебя привлек. А иначе отчего ты защищал меня как умел, не позволяя пророку зайти совсем уж далеко в своей игре? Рядом с ним я ощущал боль, страх, одиночество… все, что угодно со знаком минус. Рядом с тобой, Наги – покой и тепло.
А еще – тишину…
…Хрупкий покой ложился тонким одеялом на двух замерших на постели людей – рыжего синеглазого парня, чуть сощуренным взглядом смотревшего в темноту за окном, и черноволосого мальчика лет шестнадцати, доверчиво прижавшегося к обнявшему его телепату. Ничего в этой странной картинке не было… как будто. Но эти двое выглядели более близкими, чем друзья… куда более близкими… Рыжик ласково гладил мальчика по волосам, легонько теребил аккуратное ухо, открытое растрепанной черной шевелюрой.
- Я не брошу тебя, Наги… - прошептал Шульдих, мешая немецкие и японские слова. – Не бойся этого… я ни за что тебя не брошу… Знаешь, я так боюсь вернуться в темноту и холод Зова Гончих… будь они прокляты, ищейки Эстет! – в синих глазах сверкнул опасный огонек. – Ты меня уже вытащил однажды, Наги… заставил вспомнить, что я не игрушка… и я тебя не брошу. Никогда. Ни за что.
Наги крепче обнял Шульдиха, словно чувствуя его тревогу сквозь сон. Да так оно, скорее всего и было. Одна ночь на двоих, она укутала их обоих теплом взаимного доверия и ощущения родной души рядом, соединила тех, кто не верил никому, кроме себя. Телепат и себе-то не всегда верил – слишком многое он брал от других, читая их мысли, трудно было понять, что его, а что привнесенное. Мысли чиби он никогда не читал специально, только улавливал иногда, когда Наги слишком сильно волновался. Это тоже было своеобразным знаком доверия со стороны телепата.
…Доверие… когда оно появилось? Когда ты защитил меня, Наги? Или раньше? Не знаю. К издевательствам за время обучения в Розенкройц можно привыкнуть, но там был шанс хотя бы улизнуть, увернуться от этого. Здесь – нет. Когда живешь в одном доме, то уворачиваться и прятаться становится сложнее в тысячу раз. Пришлось смириться, научиться терпеть, понять, что для очередной игры достаточно самого мелкого, незначительного повода вроде курения в комнате. Знаешь, Наги, мне было легче, когда пророк просто причинял мне боль, ломал мое сопротивление, превращал в игрушку, используя тот факт, что он сильнее физически. Когда он был со мной ласков – мне становилось трудно дышать от осознания простого факта, что это только прелюдия. А ему, похоже, нравилось видеть мое понимание и страх… хотя боялся я его только в самом начале. Потом мне было просто плохо и больно…
Теплый спящий клубок в руках Шульдиха казался таким мирным… если не знать, что для Наги устроить землетрясение на половину Токио – задачка на пять минут. А испортить полочку в комнате, заставив ее упасть точно на пророка – и вовсе упражнение для начальных классов. Тогда Наги своими действиями по сути спас рыжика от очередного унижения. Меньше всего на свете телепат хотел, чтобы Наоэ знал, что с ним делает Кроуфорд, как издевается, и раньше это удавалось – большую часть дня телекинетик проводил в школе, а оставшееся время – у себя в комнате за компьютером. Но жить в одном доме и не знать ничего было невозможно, даже несмотря на то, что телепат прекрасно умел скрывать то, что хотел скрыть.
…Нет, Наги, все это уже в прошлом. Странно, но тебе я доверяюсь без колебаний, и дело даже не в том, что мы в одной лодке, и Эстет ищет нас обоих. Просто я знаю, что ты не оттолкнешь это доверие, как не оттолкнул меня, узнав, кем я едва не стал. С бывшей ищейкой Эстет может не просто неприятно находиться рядом, это еще и опасно. Именно поэтому я сейчас не сплю, а нервы стонут от напряжения, точно гитарные струны, натянутые до предела. Я уже ощущаю, как Гончие собираются на очередное задание, чувствую их так ярко и четко, как может чувствовать только собрат. И я знаю, что твоя и моя безопасность и способность защищаться во многом зависят от того, смогу я переломить в себе холод и темноту, или поддамся им.
Тёмные ночи Токио, воспоминания, невольно приходящие вновь… мой последний разговор с пророком, его просьба не убивать… я мог бы превратить его в свою игрушку, отплатить за всю боль и унижение, которые я принял от него за четыре года. Мог бы заставить выполнить любой мой приказ, любую прихоть, мог бы издеваться и унижать, заставить умолять о пощаде… мог бы. Но не стал. Зачем? Мне было просто противно слышать его просьбы. Ты так и не научился проигрывать, Кроуфорд.
Черные пряди мягко пружинят под пальцами. Я снова и снова перебираю волосы доверчиво прильнувшего ко мне чибика. Любит… так он сказал. И я ему верю. Жаль, что пока не могу сказать того же. А умею ли я любить? Не знаю. Но если нет – я научусь. Я никогда не был пророком, но сейчас я чувствую, что наши судьбы связаны так крепко, как только можно. И это не то, что мы в одной команде. Даже окажись мы противниками, мы все равно будем связаны. Не знаю, отчего, но ощущаю, что это так.
Это похоже на теплый ветер, гладящий по лицу, дарящий не колючий жар летнего городского полдня, а растворяющий в себе боль и слезы. Mastermind не умеет плакать… улыбка коснулась губ. Просто никто не видел моих слез. Оно и к лучшему.
Твое доверие тоже имеет свой образ. Тонкие теплые пальцы на моем запястье, сжимающиеся с неожиданной силой, удерживающие меня здесь, заставляющие остаться самим собой. Не Гончей, не ищейкой Эстет – телепатом по прозвищу Шульдих. И откуда ты узнал, как меня зовут по-настоящему?
Впрочем, это неважно. Ты знаешь это имя – значит, так и должно быть.
Тёмная прохлада ночи укутывает Токио шелковым плащом, растворяет в себе боль и радость, смех и слёзы, тоску и веселье, смерть и жизнь. Где-то в своём цветочном магазинчике спят Вайсс – все, кроме мающегося от бессонницы Айи. Где-то тихо попискивают аппараты, живя за лежащую на кровати тринадцатилетнюю девочку – все еще тринадцатилетнюю, несмотря на прошедшие годы. Где-то шумят моторами машины. Где-то еще не спят, безоглядно смеясь своему хрупкому недолгому счастью, влюбленные.
Всего этого нет для двух человек, лежащих сейчас на кровати в крохотной квартире. Двух беглецов, ловящих короткие мгновения покоя. Рыжик ласково перебирает пряди черных волос прижимающегося к нему телекинетика, и что-то в этом вроде бы таком невинном жесте подсказывает, что это далеко не дружеская ласка. Они замерли в своем маленьком мире, двое Шварц, выбирающих в этот миг свою судьбу – остаться вместе. Быть рядом. Запомнить, что такое любовь – начинающаяся сейчас любовь, новая история двух человек, раскрывающих друг другу свое сердце.
…Эта ночь – одна на двоих, Наги. Наша общая ночь.
@темы: Weiss Kreuz (Белый Крест), G, Фанфики
-
-
12.05.2011 в 06:01-
-
12.05.2011 в 06:06